Не знаю, как у вас, а у нас автомобиль эксплуатируется до тех пор, пока у него есть руль и педаль газа, крутятся колеса, а мотор робко намекает на то, что он еще есть.
У нас машина – не только роскошь и средство передвижения, но и рабочая лошадь, которая пашет до тех пор, пока не свалится от бессилья где-нибудь на обочине. Но даже и тогда, когда свалится, ее всякими средствами пытаются оживить и заставить пахать дальше.
Поэтому, если у автомобиля присутствует хоть какой-то намек на возможность двигаться и тащить на себе всех и вся, его будут беспощадно пользовать.
У нас нет понятия «утилизация автомобиля», любую проржавевшую насквозь «убитую» машину можно продать. И ее обязательно кто-нибудь купит для того, чтобы на ней ездить и чего-нибудь (кого-нибудь) возить еще очень и очень долго.
У нас старые автомобили всегда в строю и на равных участвуют с новенькими авто в борьбе за жизнь на дорогах, и даже умудряются иногда в ней победить.
У нас автомобиль года такой, в багажник которого можно накидать настолько много груза, что его рессоры, мучительно кряхтя, прогибаются и залазят внутрь салона.
У нас любимый автомобиль – Москвич, желательно, фургон, чтобы в его просторные внутренности можно было поместить максимально большую кучу всякого необходимого и везти далеко, и лучше, конечно, за деньги.
У нас автомобиль – это наше всё! И мы, как всё наше, очень любим наши автомобили!