Эклеры

Я довольствуюсь тем, что имею, беру то, что дают, отдаю, если просят, ем все, что предлагают, слушаю тех, кто говорит, соглашаюсь с теми, кто утверждает, не прошу и не жду благодарности.
Меня сложно вывести из себя, на многие события в жизни смотрю легко и с юмором, если это, конечно, не события глобального масштаба и чрезвычайной важности.
Я редко когда встаю в позу и требую сделать так, чтобы было исключительно по-моему, мне проще уступить, иногда потерпеть или просто не заметить. Иногда уровень моей уступчивости зашкаливает, даже мне самому становится страшно от этой особенности моей психики.
Бывало, мне доказывали обо мне самом такие вещи, о которых я даже не догадывался, но которые каким-то странным образом со мной без меня происходили. Я долго пытался вспомнить эти события, но, как не напрягал свой мозг и не пытался ковыряться в самых дальних его закоулках, так и не находил подтверждения тем событиям, в коих меня уличали.
И что прикажете в такой ситуации делать? Возмущаться? Отказываться? Протестовать? Ничуть не бывало! Я, попыхтев, скорее для приличия, соглашался: да, было со мной такое дело, да, спасибо, что напомнили.
Про себя-то я, конечно, говорил другое: ладно, черт с тобой, пусть будет по-твоему!
Вот так однажды с лёгкой руки одного человека я был отправлен в одно географическое место, в котором отродясь не бывал. Но, ввиду своей бесконфликтности, я согласился – был, чего уж там скрывать! Если люди хотят, отчего же не пойти им навстречу.
Опять же, если, например, чего-то мне мешает, но другим хорошо, я это убирать не буду, тем более, не буду требовать все поменять, чтобы и мне было хотя бы чуть-чуть лучше. И на скромный вопрос «Вам не мешает?» отвечу честно: «Нет, все нормально» И продолжу терпеть. От меня-то не убудет, а моим соседям будет хорошо.
С едой у меня тоже проблем нет: ем, что дают, либо то, что берут все. Мало что ем, так еще и нахваливаю: вот как вкусно приготовлено! Но от добавок вежливо отказываюсь, понимая, что сэкономленная мной котлета для хозяев будет совсем не лишней.
С вещами у меня тоже полная гармония — подарки принимаю искренне, с детской наивной радостью. Что бы мне не дарили, беру, при этом благодарю так сильно, что сами дарители искренне удивляются: вроде, подарили какую-то ерунду, а он (то есть я) радуется, как идиот.
Я могу жить в любых условиях, никогда не сетую на отсутствие комфорта и наличие неспокойных соседей. Единственное, не могу заснуть при свете и когда над моим ухом кто-то кому-то рассказывает какую-то бесконечную историю. Но и в этом случае я делаю вид, что сплю, хотя в моей голове бешеным молотком стучит вопрос: когда же, черт возьми, все это закончится?
В транспорте для меня любое место хорошее, даже если приходится, крепко держась за поручни, чтобы не слететь вниз, трястись на автобусной подножке. Сажусь туда, где мне укажут, молча соглашаясь, что самое безопасное место в машине сразу за водителем. Хотя на скорости в сто километров в час, с ужасом наблюдая в лобовое стекло, как с этой же скоростью с этой же стороны к тебе приближается тяжелогруженный Камаз, об этом уже и не думаешь, а лишь только молишься, чтобы – о, Господи! – не задело и пронесло.
Ну и, наконец, с людьми у меня все в порядке — со многими состою в дружеских отношениях. Есть, правда, некоторые, которых стараюсь не замечать, получая от них такой же «подарок». Между нами, одним словом, установлен полный паритет, имеется договоренность о молчаливом сосуществовании и невмешательстве во внутренние дела.

*****

Довелось мне недавно со своими друзьями посидеть в одном кафе. В кафейном меню значились разные пирожные и напитки. На витрине под стеклом эти же пирожные были аккуратно расставлены для привлечения покупателей. Мне не пришлось долго выбирать: я сразу же указал продавщице на эклеры. О, я до сих пор помню вкус мягких, воздушных бельгийских эклеров, с нежной кремовой начинкой, обильно политых сверху шоколадным сиропом и посыпанных мелкой разноцветной мишурой. Хотя бы полунамеком я вдруг захотел себе напомнить о той первой встрече с удивительным пирожным.
Я получил свой эклер, мои друзья выбрали и получили другие пирожные. И еще был чай.
Все было великолепно! Я радовался, как ребенок.
Эклер оказался сухой сладкой булкой с начинкой. Бисквит противно крошился, вываливая наружу настырный приторный шоколадно-соевый соус. Мне было изумительно весело.
Моим друзьям тоже досталось: фиолетовое пирожное и ядовито-кровавый чизкейк пришлись им по вкусу, оставляя несмываемые следы на их пальцах и губах.
Мы болтали и запивали вкусности великолепным чаем из пакетика, умело заваренного в белоснежном изящном чайнике.
Мы обсуждали дизайн кафе во французском стиле, сойдясь на том, что интерьер получился весьма оригинальным.
Мне все нравилось, я всем был доволен. За исключением одного…
— А вот эти картинки природы в виде деревьев и речки, что стилизованы под окна на стенах кафе, я бы поменял на виды какого-нибудь французского городка, — я резюмировал нашу беседу, — впрочем, не настаиваю, так тоже хорошо смотрится.
Подошла официантка, принесла чек и вежливо спросила, все ли нам понравилось.
Я посмотрел на чек, радостно вздохнул и с благодарностью признался: большое спасибо, все было замечательно!

Комментарии

  1. Таня:

    А сайт у вас интересный, попала случайно через «никогда не возвращайтесь» спасибо

  2. Мне интересно было читать коментарии к никогда не возвращайтесь, читала эти строки через ком в горле-думала у меня психика расшатана, ан нет таких как я много

  3. Влад Губенко:

    Спасибо, Таня, за Ваши комментарии.
    И спасибо за положительную оценку моего блога.
    Что же касается стихотворения, то оно для меня как тест на порядочность: если трогает душу, когда человек его читает, значит, душа у него есть, и она добрая.
    А у бездушных и равнодушных ком в горле стоять не будет. Они в принципе на это не способны.

Комментировать

Return to Top ▲Return to Top ▲

Истории из жизни в рассказах и фотографиях